Flesh and bone
08:06
Мерлин, драббл
Мерлин, драббл.
Мерлин был самым нелепым слугой, что когда-либо был у Артура.
Он пререкался, отказывался выполнять поручения, а те, за которые все жа брался, неминуемо выполнял сикось-накось. Но вместо того, чтобы раздражать, это веселило.
Он был бледным, худым и нескладным, а оттопыренные уши, посаженные слишком высоко, нелепо торчали из-под криво постриженных волос. Но почему-то его внешность казалось приятной.
И несмотря на острый язык, привычку спорить и говорить зачастую неприятную правду, он все равно был обаятелен.
Мерлин не умел владеть ни одним из видов оружия, с опаской косился по сторонам во время охоты и бледнел при виде Утера. И одновременно с этим в нем чувствовались смелость и отвага. Пожалуй, неведомая даже многим благородным рыцарям Камелота.
Он с неприемлемым для слуги пренебрежением относился к титулам. И все же был преданным.
Но кое-что о своем слуге Артур все же знал точно. То, что сказал еще при первой... второй встрече. В Мерлине было что-то особенное.
Мерлин был самым нелепым слугой, что когда-либо был у Артура.
Он пререкался, отказывался выполнять поручения, а те, за которые все жа брался, неминуемо выполнял сикось-накось. Но вместо того, чтобы раздражать, это веселило.
Он был бледным, худым и нескладным, а оттопыренные уши, посаженные слишком высоко, нелепо торчали из-под криво постриженных волос. Но почему-то его внешность казалось приятной.
И несмотря на острый язык, привычку спорить и говорить зачастую неприятную правду, он все равно был обаятелен.
Мерлин не умел владеть ни одним из видов оружия, с опаской косился по сторонам во время охоты и бледнел при виде Утера. И одновременно с этим в нем чувствовались смелость и отвага. Пожалуй, неведомая даже многим благородным рыцарям Камелота.
Он с неприемлемым для слуги пренебрежением относился к титулам. И все же был преданным.
Но кое-что о своем слуге Артур все же знал точно. То, что сказал еще при первой... второй встрече. В Мерлине было что-то особенное.