[swearjar]

Артур/Мерлин.

It's probably me

It's probably me.

Артур напряженно вглядывается в горизонт сквозь оконное стекло. По серому небу сонно текут вдумчивые, тяжелые дождевые тучи. Только что закончился совет. Только что закончилось очередное сражение между отцом и сыном. Чем самостоятельнее становится Артур, тем больше глаз обращается к нему. Чем самостоятельнее становится Артур, тем весомее становится его слово на совете. Подминая под себя слово Короля. Как сын Артур хочет уступить. Как коронованный принц, как будущий Король, он не смеет этого сделать. Это терзает, заставляет ныть плечи и сдавливает виски.
Артур вздрагивает, когда сзади прижимается теплое тело, когда плечи обвивают тонкие руки. И слышит, как со звоном разбивается тишина, потревоженная голосом Мерлина:
- Это всего лишь я.
Артур выдыхает, успокаиваясь.

***

Артур хмурит брови, вглядываясь в солнечное, абсурдно солнечное небо. Артур вспоминает каждый миг, каждый вздох, что делил с отцом.
Король умер. Да здравствует Король.
Артур дышит глубоко, тихо, медленно. Прощаясь с отцом. Принимая на плечи всю тяжесть власти и ответственности.
Он вздрагивает, когда сзади прижимается теплое тело, когда плечи обвивают знакомые тонкие руки. И голос Мерлина разбивает тишину на тысячу осколков:
- Это всего лишь я.
Артур выдыхает, успокаиваясь.

***

Артур стоит у оконного стекла, но не видит ни окрестностей Камелота, ни неба. Перед его взором плывет череда лиц. Знакомых много лет и увиденных впервые. Лица тех, кто отдал жизнь на поле брани. За Камелот, за его людей, за него, Артура. И когда кажется, что чувство вины вот-вот затопит легкие, заставит давиться воздухом, задыхаться…
Артур чувствует тепло чужого тела, невесомое касание тонких рук, уже родных, в очередной раз дарующих покой и спасение.
- Это всего лишь я.
Артур выдыхает, успокаиваясь.
- Не всего лишь. Это именно ты.

***

Артур наблюдает за степенно текущими по небу дождевыми облаками. Так же, как наблюдал когда-то, много лет назад. Король думает о своем народе. Король принимает решение и уже не прогибается под его тяжестью. Артур ждет. И дожидается.
Того тепла, тех рук, что заберут тревогу.
- Это ты, Мерлин.
Артур выдыхает. Артур спокоен. Его Мерлин с ним.


Брэдли/Колин. Драббл.

Клипы

Клипы.

Ночь. Полумрак комнаты рвется под натиском мерцающего света монитора ноутбука.
Колин проклинает ютуб. Колин проклинает клипмейкеров и их бурную фантазию. Колин проклинает собственное любопытство. Взгляд Моргана давится сменяющимися изображениями, горло Моргана саднит от засевшего в нем кома, глаза Моргана режет песок, словно от бессонной ночи. Но Морган упрямый, чтобы там не думали, и он смотрит до рези в глазах, пока шкала прокрутки ролика не доползает до конца.
Колин невидяще смотрит на монитор, встряхивается, захлопывает ноутбук и выходит из номера, чтобы пройти пару метров и войти в соседний. Там Брэдли. Там Брэдли-Артур, разметавшийся по подушкам, смявший одеяло и дремлющий под монотонное бормотание телевизора. Там Брэдли-Артур, который не будет спрашивать, какого черта Колин пришел посреди ночи, какого черта забрался на его кровать, какого черта свернулся клубком рядом, какого черта обнял. Он даже не проснется, просто подвинется, уступая место подле. А Колину большего и не надо. Это умиротворяет. Это то, что нужно, что не оставляет за собой нужды ни в чем другом. И все еще наседающие на сознание картины умирающего Артура отступают. К черту клипмейкеров, к черту их буйную фантазию. Его Артур рядом, сердце его бьется, а иначе и быть не может.
Спокойной ночи.



Артур, Мерлин. Крохотули.

О последствиях

О последствиях.

- Мерлин, ты б уже признался Артуру, а? У него сердце большое…
- Да знаю я, что он добрый и со временем все поймет, но все равно…
- Я не о том. Сердце большое, а мозг не очень. А ты его каждый раз для отвода глаз по голове тяжелыми предметами бьешь. Он все-таки будущий Король, ему думать надо.

Пой

Пой.

Артур ждет. Артур надеется. Артур свято верит, что это пытка когда-нибудь закончится.
Мерлин старается. Мерлин прилагает все усилия. Мерлин выводит последнюю фальшивую ноту, выводит долго и душевно. И, наконец, смолкает.
Пожалуй, Артур бы сказал, что по ушам Мерлина прошелся медведь. Во всех смыслах. Это видно. И это слышно. Но, натыкаясь на взгляд слуги, принц давится словами.
- Это было… здорово, Мерлин.
Мерлин расцветает в улыбке.
«Но, пожалуйста, не пой больше при мне. Никогда».

Ворожей

Ворожей.

- Мерлин, ты меня приворожил?
- Артур, поверь, если бы я ворожил при Камелоте, то начал бы с твоего коня. Ты, по крайней мере, не брыкаешься и не пытаешься меня укусить.
- Хм…
- Убедительно прошу тебя, не прими за напутствие.