Вы любите меня, но раскаетесь в этой любви. Когда-нибудь вы станете попрекать меня тем, что сделали для меня, или же тем, что я испортил вашу жизнь.
- По-моему, друзья, двести пятьдесят экю вдове лучше, чем сто двадцать пять. А что, если, укокошив парня, мы прикарманим все денежки и не отдадим этому плуту Марманю ни гроша?
- Брат мой, - наставительно изрек Прокоп, - это значило бы надуть клиента, а в любой работе прежде всего следует быть честным. Я думаю, мы должны поступить так, как было условлено, и отдать виконту все пятьсот экю. [...] Когда он их получит и убедится, что мы люди четные, я не вижу причин, почему бы нам не напасть на него и не отнять эти деньги.
Наказание делает оскорбление явным, месть же его скрывает.
Я всегда натравливаю друг на друга своих врагов: пусть себе дерутся, пусть убивают друг друга, а я стану рукоплескать любому их удару, ибо любой удар доставит мне удовольствие.
(с) Асканио